Форум » Schwarzwald » Лес » Ответить
Лес
Stephan:
Ответов - 19
Abigail: Зачастую, так иногда бывает – ничего не хочется делать, а лишь идти вперед, погрузившись в свои мысли, и отстраненно улавливая острым звериным слухом такой тихий шелест листвы под босыми ножками. Странно, после перевоплощения прошло довольно много времени, а Абигайл уже успела замерзнуть. Хотя, если поразмышлять, ничего в этом странного-то и не было, все же, мы не на курорте, а всего лишь в маленьком городе (к слову, скорее больше напоминающем большую деревню) Шварцвальде, плюс к тому, во дворе властвует не жаркое лето, а прохладная осень, так бережно обнимающая оборотницу за худые бледные плечики. Издалека сейчас она весьма сильно напоминала нам мистического героя страшной детской сказки – бледная, почти мраморно-белая кожа будто светилась изнутри, огненный каскад рыжих волос едва касался обнаженных плеч, а янтарные глаза, как ни странно, но светились усталостью. Одета Абигайл была весьма и весьма просто – узкое и короткое черное платье, без бретелек и рукавов – создавалось впечатление, что рыжеволосая просто-напросто обернулась куском черной ткани. Босые ножки аккуратно и по-кошачьи мягко ступали прямо по ковру из опавших желто-красных листьев, а сама Абигайл бездумно скользила взглядом от одного дерева к другому. Зачем она пришла сюда? Это было загадкой даже для нее самой. Быть может, чтобы просто-напросто развеяться и отдохнуть. А что, вполне себе приемлемый вариант, хозяйка сейчас спит, а рыжеволосой это совсем не требуется. Плюс к тому – нет ничего лучше, чем осенняя ночная природа. Несколько часов назад шел мелкий дождик, а в воздухе до сих пор витает аромат неповторимой свежести и легкости – так хочется раскинуть руки, кружиться на месте, воображая, что ты птица, и что ты легко можешь взлететь в небеса, улететь и не бояться ничего… Однако же, неповторимое чутье подсказывало Абигайл, что дождь еще будет по утру, и можно будет вполне прекрасно погулять под прохладными свежими каплями, а потом вернуться домой с первыми лучами солнца, и, отряхнувшись у порога, калачиком свернуться у теплого очага, согреваясь и пытаясь высушить шерсть. Хозяйка улыбнется, почешет за ушком, бросив в ее сторону ласковое «Кошка», и нальет молока. А рыжая вновь и вновь будет охранять ее сон, греться у бока и помогать в нелегких делах. Нда уж, мечты мечтами, однако же, все не так гладко, как того хочется. Взять хотя бы то, что в Шварцвальде обосновалась инквизиция – а это очень и очень печальный факт. Абигайл еще не видела, да и не хотела видеть, кто же подал народу эту бредовую идею, однако же, на улицах становилось опасно, люди будто с ума сошли. Они писали письма в церковь, жалуясь на соседей, да и простых встречных – ах мол, ведьма, нечисть, на костер, пытать, казнить… Какие же все-таки они, люди, жестокие… Абигайл поморщилась, и остановилась, обхватив руками плечи. Ветер становился все более и более холодным, ее даже посетило желание перекинуться в кошку и побежать уже быстрее к дому, однако же, красота ночной природы взяла верх. Она подняла голову вверх, туда, где царила алмазная россыпь тускло мерцающих серебром звезд и созвездий. Красиво, однако же ей намного больше нравился золотой диск луны, которого, к сожалению, сегодня не было видно. Рыжеволосая тихо вздохнула, и сделала еще пару шагов вперед, лениво шурша листьями, а затем присела на корточки, дабы получше рассмотреть это осеннее богатство. Как жаль, что она не сможет сделать это днем – ведь тогда над ее разумом преобладают в большей степени простые кошачьи инстинкты. Жить не мешает, но неудобства приносит, иногда даже весьма нехорошие. Особенно в марте. Тонка и едва уловимая улыбка, больше похожая на усмешку, скользнула по губам Абигайл. Подобные мысли всегда заставляли ее улыбаться, прито, самое интересное было то, что она плохо помнила, что же она натворила днем. Сидеть у сырой земли было холодно, и посему рыжеволосая довольно быстро вновь поднялась на ноги, потягиваясь, и даже зевая. Лень, господа. Она нас когда-нибудь погубит… маленький бред
Wolfgang: Германская осень никогда не отличалось особо высокими температурами и ясными ночами. В этом мог убедиться любой житель одного из многочисленных городков, рассыпанных по всей германской территории. Хотя, настолько ли их на самом деле много? Вольфганг вряд ли мог дать точный ответ; в конце-концов, вся его жизнь протекала здесь, в окрестностях Шварцвальда, где население города составляет от силы тысячу человек, которые дальше своего носа ничего не видят. Все они такие – безразличные к чему-либо кроме физических потребностей и зацикленные на своей абсолютно нелепой вере. Исключения крайне редки и стремительно уничтожаются; свидетельством тому являются костры, столь часто горящие на окраине города. По спине пробежали лёгкие мурашки. Было ли виной тому лёгкое чувство испуга от воспоминаний или же прохладный ветер, гуляющий меж деревьев – неизвестно. Вольфганг вряд ли поделится с кем-то своими переживаниями или мыслями. Единственные люди, которым он мог бы что-то рассказать, это бабка и младшая сестра, но первой нет особого дела до мирских неурядиц, а вторую лучше оградить от лишних волнений; сейчас и так слишком неспокойно. Рябина… Да нет, вряд ли он забудет поручение, данное бабкой, но всё же, волей-неволей, он вновь и вновь прокручивал в голове название деревца, чью кору ему нужно принести. Это повторение было чем-то вроде путеводного компаса; словно оно позволяло ему быстрее находить необходимые травы. Шаг за шагом, всё дальше и дальше в глубь леса. И именно ночью, ведь в это время магия растений наиболее активна, а значит, зелья и амулеты будут иметь большую силу. Это знает любой, кто занимается магией. Впрочем, подобные вещи могут быть известны и простым людям. Хотя, кто их знает. Ветер приносил из леса запахи мокрой опавшей листвы и трав вянущей мяты. Вместе с ними по воздуху прилетали смешения ещё каких-то запахов, по отдельности не ощутимых, но вместе создающих нечто новое и неповторимое, нечто, что вряд ли когда-либо ещё можно будет уловить. Листва тихо хрустела под ногами, но сейчас это было не столь страшно; никаких голосов или света факелов – лишь ночная тишина и игры диких запахов. Разве что… Вольфганг замер на месте, чуть наклонившись и сощурив глаза, чтобы лучше различать что-либо в темноте. Пока он видел лишь размытый в сумерках силуэт и слышал лёгкие шаги по увядшей листве. Человек; ребёнок или девушка, но, судя по всему, второе. Скорее всего, одна из городских ведьм; простые люди боятся блуждать ночью по лесу: здесь есть и лисы и волки, которые всегда рады плотному ужину из мяса. Ведьм же они чувствуют и чаще всего обходят стороной – так безопаснее, кто знает, какой ингредиент понадобится им для очередного зелья. Молодой человек медленно начал шагать за незнакомкой; просто любопытство – один из самых типичных для людей инстинктов, находящемся на одном уровне с инстинктом самосохранения… Люди – те же звери; различен лишь скелет и отношение к себе подобным. В последнем даже волк будет более человечен, чем новый священник, приехавший в их город… Вольфганг сжал зубы и чуть тряхнул головой, отгоняя неприятную мысль. Нет, нет смысла преследовать девушку; лучше окликнуть. Испугается – пусть возвращается обратно в город, целее будет. Ну а не испугается, значит составит ему компанию; в конце концов в густом лесу ей может и защита понадобиться: если не от диких зверей, то от жестоких людей. Находясь чуть в стороне от странницы, на расстоянии нескольких шагов, позволяющих ему оставаться невидимым в темноте ночи, он произнёс: - В поздний час прогулки в лесах бывают опасны. Здесь часто пропадает люд.
Abigail: Ночь, шорох листвы под ногами, и алмазная россыпь звезд на небе – вот все, что сейчас так нравилось Абигайл. Однако же, идиллию с природой вдруг нарушили чьи-то тихие шаги вдалеке, столь незаметные, что даже оборотнице сейчас было трудно понять, кто же это – человек или же зверь. Рыжеволосая сделала еще пару шагов вперед, чтобы понять, за ней это следуют, или же просто кто-то не менее сумасшедший, чем она сама, решил прогуляться по лесу. Оказалось, шли именно за ней, более того – это был человек. Тонкое обоняние уловило принесенный ветром едва уловимый запах трав, который, судя по всему, шел от незнакомца. Лекарь? Но так поздно? Абигайл резко остановилась, ровно за пару секунд до того, как раздался голос: - В поздний час прогулки в лесах бывают опасны. Здесь часто пропадает люд, - оборотница медленно развернулась, чуть щурясь, пытаясь разглядеть в сумеречном мареве силуэт незнакомца. Да, этот человек ей был незнаком, она даже не слышала о нем. Странно. Два осторожных и напряженных шага вперед, все инстинкты обострены до предела, рыжеволосая напоминает сейчас натянутую струну, готовая, чуть что, резко перекинуться в кошку и бежать так быстро, как еще ни разу не бегала раньше. А вдруг он из церкви? Еще два шага, она вновь замирает, облизывая вмиг пересохшие губы. Нет. Хоть в чем-то ей сегодня везет… Наконец-то можно его разглядеть – высокий сероглазый брюнет, чем-то напоминающий ей какого-то героя из сказки. Вновь на губах оборотницы улыбка, но на сей раз более осторожная, и прячущая клыки. Взгляд внимательно следит за каждым движением человека, не упуская ни одной, даже самой мелкой детали. Что ж, пора пускать в ход дипломатию, и попытаться узнать, кем же является этот встреченный ею человек. - Доброй ночи, - вежливый наклон головы, и ветер играет с огненно-рыжими прядками, - благодарю вас за предупреждение, - голос ее не по-женски хриплый, глубокий, бархатный, и даже чуточку надломленный, - однако, с легкостью могу вернуть вам ваш совет, - озорной блеск в глазах, она щурится, чтобы не так уж были заметны ее по-кошачьи вертикальные зрачки. А то вдруг еще незнакомец как испугается, закричит и убежит прочь, а спустя несколько минут сюда уже нагрянут инквизиторы. При воспоминании о церкви, Абигайл поежилась, и вновь обхватила себя за плечи, продолжая-таки внимательно разглядывать незнакомца. Человек, определенно, даже пахнет почти так, как все люди. Только вот, было в нем нечто странное, такое, что оборотница могла почувствовать, что может ему доверять. А ведь чутье еще ни разу ее не подводило… Вновь осторожный шаг, опасно-близкое расстояние, и протянутая вперед бледная рука, алебастром сияющая в мягком мраке ночи. - Меня зовут Абигайл, - представилась рыжеволосая, улыбаясь уже более открыто, но все еще стараясь прятать клыки. Ведь так легко обжечься, быть обманутой, пусть даже такой виртуозной оборотнице. Он ведь человек, ему присущи человеческие слабости и страхи, хотя, что-то подсказывало рыжеволосой, что ее собеседник не убежит, вопя на весь лес. Хотя, кто знает, нужно быть готовой ко всему. Так, на всякий случай… Посмотрим, что из этого выйдет...
Wolfgang: Да действительно девушка; теперь, когда она сама чуть приблизилась к нему, Вольфганг мог с достаточной лёгкостью рассмотреть её лицо. Простой по своей натуре, молодой человек вряд ли мог бы быть отнесён к числу истинных ценителей женской красоты. Он, скорее, подмечал какие-то отдельные черты внешности, наиболее запоминающиеся и бросающиеся ему в глаза. Вот, например, её волосы. Ярко-рыжие, похожие на пламя огня. - Точно ведьма, иначе быть не может. У простых людей не бывает подобного цвета волос. - Думаю, за мою судьбу переживать не стоит. Всё же, мужчине легче справляться с опасностью и держать ситуацию под контролем, - отозвался Вольфганг. Он аккуратно отодвинул в сторону ветку осыпавшегося куста и сделал несколько шагов в сторону незнакомки. Молодой человек остановился в тот момент, когда заметил, что девушка тоже приготовляется сделать шаг на встречу ему. Теперь между ними совсем небольшое расстояние. Даже дыхание слышно. Бледная рука, протянутая девушкой, сильно контрастировала с темнотой ночи, окутавшей лес. Он некоторое время вопросительно смотрел на руку девушки, её узкое запястье и небольшую ладонь. Признаться честно, он не особо был знаком с подобным жестом, поскольку пожимать руки ему особо никогда не было кому. Некоторое время он молча стоял на месте, после чего, слегка неуверенно, он всё же протянул свою и сжал руку девушки в дружественном приветствии. - Вольфганг. – Коротко ответил молодой человек, опуская свою руку и поднимая глаза на Абигайл. На секунду его взгляд застыл на уровне гуд девушки и он чуть нахмурился. Ему показалось? Или же, увиденное им не было игрой воображения в ночных сумерках? Нет, всё же он был готов поклясться, что видел слегка торчащие клыки; совсем не такие, как бывают у людей. Больше похожи на звериные. Ладно, он не будет об этом спрашивать, во всяком случае сейчас. Вместо этого, слегка ухмыльнувшись, Вольфганг произнёс: - Итак, Абигайл, что же заставило тебя, отправиться на прогулку по ночному лесу? Взгляд молодого человека скользнул за спину девушки и он чуть сощурил глаза, заметив неподалёку небольшое деревце с гроздьями мелких красных ягод. Всего за пару шагов, Вольфганг преодолел расстояние от собеседницы до намеченной цели. Достав из сумки, весящей на плече, небольшой серп, молодой человек аккуратно отрезал ветку и положил её вместе с серпом обратно в сумку. Развернувшись, он вновь вернулся к девушке. - Прошу прощения, мне нужно было достать ветку рябины.
Abigail: Он сделал несколько шагов вперед, и это заставило оборотницу насторожиться, и чуть прищурить медовые очи. Но нет, человек, просто-напросто отдавал дань вежливости – он подошел, и, после пары секунд замешательства, все же протянул руку в ответ. Затем его взгляд скользнул выше, минуя глубокое декольте и изящный изгиб шеи – напрямую к губам, плюс к тому, видимо, он сумел-таки рассмотреть клыки. Вольфганг слегка сдвинул брови, но, как ни странно, промолчал. Браво, этому человеку вполне себе уже можно дать прозвище «герр железные нервы». Сейчас еще разглядит необычный вертикальный зрачок – и все, конспирация горит ярким пламенем инквизиции. Хотя-я-я, если так уж подумать… Он не лекарь, как сначала подумала Абигайл, нет. Он, самый что ни на есть настоящий знахарь, видимо, знающий толк в своем деле. Интересно, умеет ли он лечить? Хотя, глупый вопрос. Нужно спросить у него потом что-нибудь, отчего перестанет ломить кости при превращении. Он усмехается, а затем так резко переводит взгляд за ее спину, и шагает вперед – напряженные нервы Абигайл не выдерживают, и она шипит, точь-в-точь как кошка, щурясь, скаля зубы и сгибая пальцы, подобно кошачьей лапе. Но, ай-яй-яй, прогадала! Человек лишь сорвал ветвь рябины, и не сводил сейчас с нее пристального взгляда. Не убежал, не испугался… Что ж, теряем навык… Конечно, можно было сейчас резво перекинуться в кошку и быстрее убежать домой, однако же, оборотница не стала этого делать. Более того, она даже подошла чуть ближе, так, что ее и Вольфганга сейчас от силы разделяли лишь пара мелких шажков. Опущенная голова, глаза, направленные в землю, и тихое-тихое: - Простите… - жест подчинения, она слабо тряхнула рыжими прядями, - я не причиню вам зла.. – после нескольких секунд добавила оборотница, будто боясь, что пауза затянется слишком уж надолго, - хотя, вполне в вашей воле побежать сейчас в сторону Святой Церкви, - ее голос дрогнул, а сама рыжеволосая гордо вскинула голову, - или напрямую в дом преподобного – я видела, там горел свет… - она уже не щурилась, прекрасно видя в темноте, и олицетворяла собой прекрасный мистический образ чуть усталой девушки, такой иллюзорно хрупкой, красивой, манящей. Казалось, только протяни руку – и можно прикоснуться к бархатной коже, почему-то, даже нет сомнения, что она холодна, как лед. К пламени волос, чтобы лишний раз убедиться, какие же они мягкие и шелковые, вглядеться пристально в ее глубокие медовые глаза, и спросить на выдохе нечто вроде «кто же ты, чертовка?»… И почему-то даже не сомневаться, что в ответ она лишь улыбнется, отступит пару шагов назад, задорно рассмеется, погрозит вам пальцем, и, как ни в чем не бывало, пойдет вперед, будто кошка, гуляющая сама по себе. Хотя, метафора так себе – она ведь и правда кошка, которая не принадлежит никому, даже этому миру… Пауза угрожающе затягивалась, и Абигайл вновь позволила себе растянуть губы в легкой улыбке. - Герр Вольфганг, - чуть кашлянув, начала она, дабы больше не пугать знахаря своим не по-женски хриплым голосом, - расскажите мне о солнце? – поздравляем, сейчас нас запишут либо в чокнутые, либо куда похуже. Хотя, рыжеволосой все равно… - Нет-нет, вы не ошиблись, - она улыбается, уже не боясь показать клыки, - о том, кого все считают небесным светилом, об этом новом инквизиторе, чья нога ступила в земли Шварцвальда.. Хотя, ваша воля молчать, я ничуть не настаиваю… - она обхватила себя за худые плечи, ежась на ветру и славно морща нос. Все же, одета Абигайл была далеко не по погоде…
Richard Vaast: Тихий шелест крыльев, сливаемых с шумом воздуха и разнообразием звуков, витающих вокруг – Черный Лес Шварцвальда на сегодняшнюю ночь был особенно мрачен. Вааст, естественно, в своей анимагической форме, летел без перерыва примерно сутки – это очень много, особенно, если брать в расчет бурный темперамент неусидчивого Шварца, который толком отдохнуть никому не дал. И что в результате? Пара новичков эмоционально истощены, другие – очень недовольны. А Кристиан, плевав на всех, пошел спасать свою дражайшую принцессу от голода, будь неладна эта коварная женщина! Именно поэтому Рихард так скоро покинул место сегодняшнего пристанища – кладбище. Не сказать, что он следил за своим королем – этот номер у него просто бы не прошел, но слушать недовольства в рядах было слишком утомительным. Не помешало бы кем-нибудь перекусить, но несколько внезапных смертей за одну ночь вызвало бы слишком пристальное наблюдение, поэтому можно и перетерпеть. Черно-зеленый махаон, намного крупнее, чем обычно, мягко опустился на лист шиповника. Едва ощутимый для слуха щелчок – и молодой на вид, немного небритый, человек в черных одеждах плавно, словно тень, разгибается в сторону ночи. Ночь была ясная и довольно прохладная, но температура перестала волновать Рихарда уже довольно давно, поэтому, он просто шел вперед, озираясь по сторонам подобно загнанному зверю. Все отличие было в том, что даже в этих жестах его фигура излучала настолько сильную волну спокойствия, что было сложно понять, испытывает ли данное существо сейчас какую-либо эмоцию – лицо как было, так и осталось совершенно каменным. Было бы отлично найти Кристиана раньше, чем он перебьет всю деревню для того, чтобы Черная Дама смогла утолить свой голод – кажется, слишком уж сильно он ценит её мнение. В отличии от Вааста, конечно же. Эстель – существо совершенно непонятное, у неё слишком хорошо развиты некоторые виды чувств и это может в случаи чего сыграть против Братства. И, по мнению Рихарда, великая черная любовь для неё совершенно ничего не значит, но не в его компетентности плести интриги, пусть даже и в мыслях. Шорох трав под ногами, пусть они ещё мало тронуты осенью – совсем рядом уже слышны голоса – какой уважающий себя глупец осмелился бы гулять в лесу ночью? Очевидно, народ в Шварцвальде был совершенно разносортный – голоса было два – женский и мужской. Он вышел из тени большого дерева и, сцепив руки, облаченные в черную ткань перчаток, в замок, оглядел присутствующих: парень был молод, ему было не больше двадцати лет по виду, широкоплеч, высок, скорее всего был местным деревенским жителем. Девушка же обладала куда более привлекательной внешностью – яркие, почти неприлично-яркие рыжие волосы, тонкое, грациозное телосложение. Кошачье, можно было сказать, кошачье… Лицо осталось таким же непроницаемым, а взгляд глаз, изменивших свой оттенок за счет разыгрывающегося голода на более темный, остался скрытым в полумраке лесной чащи. Было похоже на то, что у данных встречных было назначено свидание и все бы ничего, но босые ноги девушки и её немного не мало, но диковатый вид, а так же травы в руке у молодого мужчины наводили на совершенно иные мысли. Рихард едва заметно улыбнулся.
Abigail: Ветер, вместе с привычной прохладой и свежестью принес новую информацию – где-то рядом был человек. Точнее… Уже не обращая практически никакого внимания на собеседника, Абигайл вдруг напряглась и глубоко вдохнула, чувствуя резкий запах. Вампир. Где-то рядом, очень и очень близко, так, что… Да. Он вон там.. Два шага вперед, руки вмиг стали холоднее льда, сердце стало биться часто-часто. Она слышала об этих ужасных тварях от Анхеля, но ни разу с ними не встречалась. На краю сознания поселилась спасительная мысль – бежать, как можно дальше и быстрее. Но, маленькая проблема – человек. Нужно спасти его, а только потом уже и собственную шкуру. Ну ты и влипла же, деточка... - Вольфганг, - она старалась держать голос как можно ровнее, - бегите отсюда, как можно быстрее, и не оглядывайтесь! – человек в шоке уставился на нее, а Абигайл резко обернулась, - ну же!!! Если хотите еще жить – уносите ноги! Быстро! – и для пущего эффекта оборотница трансформировала ногти в кошачьи когти. До знахаря наконец-то дошло, и он сорвался с места, стремительно удаляясь прочь, и уводя за собой свой запах. Что ж, чудесно, остается лишь надеяться, что он не попадется другим. - А я еще повеселюсь… - вновь два шага вперед, в темноту, прищур глаз – и ей открыты новые точки обзора. Что-то заставило ее обернуться, и она тут же заметила этого странного человека, пардон, вампира. Весь в черном, на руки одеты перчатки. Странная такая ухмылочка и пристальный взгляд… Сердце Абигайл пропустило пару ударов, прежде чем она все-таки сделала шаг назад, будто показывая свою слабость. На самом деле – о-о-очень глупо. А вдруг этот странный вампир не один? Тогда у его дружков есть великолепный шанс напасть со спины – и одержать победу. - Беги, ну чего же ты ждешь?! – он стоит, вытянув вперед ладонь и какой-то странной силой сдерживая бешеное общество, будто отградив из щитом. - Я никуда не уйду без тебя! – ее глаза полны слез, голос дрожит, а сама рыжеволосая до боли сжимает кулаки, острыми ногтями впиваясь в белую кожу ладоней. - Им нужна ты, а я останусь здесь на вечность… - он вдруг срывает с шеи цепочку с подвешенным на ней камнем, - возьми, - он кидает украшение рыжеволосой, - он защитит тебя… - Нет… - уже нет сил на крик, лишь только хриплый шепот, - мне не нужна земля без тебя… - Ну беги же!!! – какая-то вспышка, боль в ногах, жаркое пламя – и потеря сознания. Странно, но этот вампир будто заставил ожить ее самое ужасное воспоминание. О том, как когда-то она потеряла своего любимого… Он остался в Аду, давая свободу Абигайл и передав ей свой талисман… Рука непроизвольно коснулась холодного малахита, висящего на цепочке на шее. Глаза наполнились слезами, ладонь дрожала, и когти оставили кровавые следы на белоснежной груди. - Кто вы? Зачем делаете это? – тихий голос, чувство, что земля уходит из-под ног, а глаза будто окутывает пелена. Наверное, незнакомец владеет телекинезом, ведь он так просто управлял ею, будто марионеткой, дергая за ниточки. Если он хочет убить ее – то почему же медлит? Поиграть решил? Поиздеваться? Сердце будто сжала когтистая лапа, где-то вдалеке раздался волчий вой. Анхель, милый названный брат, ну почему же ты так далеко сейчас, почему же не удается позвать тебя на помощь… Риторический вопрос. Мысленно Абигайл уже распрощалась с жизнью, и тяжело прикрыла глаза, пытаясь не дышать и избавиться все-таки от этого ужасного щемящего ощущения в груди. Вдруг пришла шальная мысль – а что, если попытаться трансформироваться? Но не сейчас, тогда, когда опасность зашкалит за допустимый уровень. А сейчас можно попытаться разузнать что-нибудь о своем новом знакомом… - Кто вы? - тихо повторила рыжеволосая, все еще не открывая глаз.
Richard Vaast: Признаться, Рихард слегка опешил от реакции на его появление. К слову, а появление-то и не было эффектным. Он привык к другому - все потенциальные жертвы вообще его не видели, потому что Вааст просто не хотел, чтобы его замечали. Резкий прищур глаз и жертва сама, в прямом смысле, летит в его руки и шея вонзается в клыки совершенно самостоятельно. А тут явно было что-то не то, девушка, будто настоящая кошка, ощетинилась, как настоящий лидер раздала приказание своему бывшему собеседнику, пятки которого засверкали на весь Черный Лес. На самом деле, это куда лучше ложного героизма, который этот человек мог бы проявить, захоти вампир сейчас напасть на эту рыжеволосую чертовку. Но, и ей и ему повезло – целью его визита было просто пройти мимо… Было бы и дальше так, если бы не одно интересное перевоплощение – изящные женские ноготки по желанию своей хозяйки трансформировались к острые кошачьи коготки… А это уже интересно. В глазах Вааста мелькнул опасный огонек, не предвещающий ничего хорошего. На самом деле, ему не было никакого дела ни до сущности этой дамы, что являлась оборотницей и, скорее всего, кем-то из семейства кошачьих. Ведь не зря же такой стойкий запах и столь яркая грация? Он подошел на несколько шагов ближе, сохраняя всю ту же, прежнюю дистанцию. Он не хочет сегодня причинить ей зла, только узнать, что же за фрукт упал перед его деревом. Теперь – дело за малым, убедить и её в этом… Нет, его клан, конечно, называют кланом обольстителей, но что-то смутно подсказало, что улыбнись ей сейчас Рихард, то первое, что он получит – это шрам от когтя на лице. Но тем не менее – она простой оборотень, который абсолютно нигде не ценится. Такими же и были остальные – на ум сразу же приходит одно имя – Анхель Вольф. Да, судьба бывает порой жестоко и Бог, которого так восхваляет католическая церковь тоже любит посмеяться и над собой тоже. «Ангел Волк» - до чего же абсурдно это звучит! И, словно в подтверждение, откуда-то с севера раздался истошный вой, обладатель которого явно находился на охоте. Тем не менее, не зря у Рихарда самая высокая степень телекинеза в братстве – одно невесомое движение рукой, облаченной в черную ткань перчатки, а глаза, наверное все же, из-за освещения луны, сверкают каким-то фанатичным блеском. Девушка, словно марионетка, опускает руки, приготовленные к явной атаке на возможного обидчика – зря, зря все женщины показывают свои эмоции, ох как зря! Вааст учился на собственных ошибках, именно поэтому его иногда называют абсолютно стеклянным Черным Валетом. Кристиан в этой позиции проигрывает ему на тысячи баллов – самообладание Черного Короля очень шатко и призрачно. Что опять же, может пойти во вред всему Братству. Ну сколько можно ему говорить о том, чтобы он самостоятельно убил свою Эстель, пока этого не сделает кто-то другой? Принцесса в опасности? Мы сломя голову летим на её поиски, не догадавшись даже спросить об этом знающих вампиров. У Дамы плохое настроение? Мы готовы всех убить, лишь бы на её лице появилась снова эта несносная хитрющая улыбка… Тьфу! Воспоминание лица Черной Дамы, её вульгарные и вызывающие платья темного кровавого цвета, её бледная кожа, будто просвечивающаяся в темноте помещения и её неизменный сарказм и та власть, которой ОН, Валет, должен подчиняться. Он слишком резко поднял руку, разозлившись на образ черной вампирессы, не заметив даже, охваченный резкой вспышкой ненависти, однако же, скрытой от внешнего мира за болезненной усмешкой, обезобразившей его лицо, что рыжеволосая оборотница полностью находится в его власти – её собственные руки принялись, словно по указу свыше, душить их обладательницу, царапая её собственную кожу, обставляя тонкие кровавые следы. Удивительно, но запах крови отрезвил его – он резко дернул рукой и связь, что установилась между ними, была порвана моментально. Его голос был абсолютно спокойным, хотя что-что внутри говорило о том, что эта встреча была не случайной. Если клан Вольфа он знал хорошо, то эту оборотницу он видел впервые. - Уходи, если тебе дорога твоя земная жизнь, оборотень. – У него, кажется, даже дернулась скула, - Уходи, потому что сегодня я тебя отпускаю, ты мне не нужна, - короткая осознанная пауза, - сегодня.. В голове, словно по полочкам, снова начали раскладываться все события, анализируя каждое движение. Он и не думал, что его ненависть к Черной Принцессе приобрела такие весомые рамки – кажется, совсем скоро он может и выдержать. Голубые глаза с холодным равнодушием взглянули на оборотницу, которая держалась за свое окровавленное горло.
Abigail: Та последняя планка самовнушения – когда даже боль уходит по твоему приказу – уже давно была преодолена Абигайл. Это могло дать ей шанс не бояться, знать о том, что стоит только перекинуться в кошку, как боль уйдет, раны постепенно затянутся, и все будет просто лучше некуда. Но… Было одно но. Он. Этот странный вампир. Он не убил ее, неизвестно даже, зачем он пришел и стал управлять ее жестами – будто по его приказу рыжеволосая принялась душить сама себя, впиваясь когтями в горло, однако, это безумие продолжалось недолго. Так же легко он отпустил ее, но девушка не тронулась с места, все еще не опуская рук. Все это было так… Интересно! Да-да, именно интерес в ней вызывал сейчас этот вампир, желание узнать его, кто он, откуда, что делает в этом лесу… Любовно назвав себя в мыслях сумасшедшей, девушка все же открыла янтарные глаза с расширившимся от боли зрачком, и сделала пару шагов вперед. Тут же последовала речь, неслабо отдающая пафосом – мол, уходи, туда-сюда, я тебя отпускаю… Абигайл даже улыбнулась, равнодушно пожав плечами. - Земная? – девушка плавно опустила руку, проведя кровавую полосу от белоснежной шеи, по ключице, груди, талии, - в этом теле нет ни капли земного, - она улыбалась, не иронично, без сарказма – просто улыбалась, не пряча клыки, - кому же, как не вам, благородный герр, - она даже слегка поклонилась ему, - этого не знать! – и легонько покачала головой, показывая укор. Неизвестно, зачем она делала это. Но нет, это была не театральность, не желание запутать или напугать, просто нечто, что заставило оборотницу сойти с ума на несколько минут. Она сделала маленький шаг к вампиру, сосредоточенно всматриваясь в его холодные голубые глаза. Лед. Лед и сталь – вот что она видела, вот что смешалось сейчас в том высокомерном взгляде «свыше», в тех жестах, в этом вампире. Он, сам того не ведая, притягивал ее, своей загадочностью, скрытностью, шармом и чем-то таким, что заставляло подходить, все ближе и ближе. Вот еще один непроизвольный шаг, еще, еще и еще – она уже близко, так, что он сможет услышать ее ровно дыхание и спокойный ритм сердца. Она не боялась, нет, ничуть не боялась. Она просто хотела узнать его, прикоснуться ладонью к наверняка холодной коже, увидеть свое пламенное отражение в этих льдистых глазах. Он был для Абигайл каким-то диковинным созданием, настолько красивым, что захватывало дух, и заставляло относиться к нему как к тотему или вовсе как к Богу. Еще один шаг – и вот она совсем рядом, только руку протяни – и коснешься его волос, цвета воронового крыла. - Меня зовут Абигайл, - зачем-то тихо представилась девушка, не в силах оторваться от этого прекрасного, но жутко холодного взора. Затем, она все же набралась смелости, и осторожно, о-о-очень осторожно, прикоснулась тыльной стороной ладони к его щеке. Как и ожидала – лед, как и ожидала – холод и гладкость. Его лицо будто было вытесано из мрамора – только холод и молчание, ни капли живой эмоции. Нет, она, конечно, тоже была бледной, ибо мертвой, но ей было непривычно видеть такого странного собеседника, будто отражение ее самой. Она снова провела ладонью по гладкой коже, казалось, прикажи он ей сейчас пойти и спрыгнуть во-о-он с того большого дерева, да прямо на колья – она незамедлительно выполнит этот нелепый приказ. Но не было здесь силы гипноза – только лишь очарование. - Вы такой прекрасный, - прошептала рыжеволосая девушка, все еще пристально вглядываясь в его черты. Кровь уже не обжигала кожу, рана постепенно начала затягиваться, однако, об этом Абигайл думала в самую последнюю очередь. Ей вдруг стало жутко непонятно, почему вампиры и оборотни воюют? Ведь они могли бы объединить усилия, и тогда от этих напыщенных прислужников якобы «Святой» церкви не осталось бы и следа. Так нет, проще проливать кровь друг друга, а потом быть схваченным и сожженным на костре. До чего же упрямые создания! К слову, сама девушка не могла себя полноправно отнести к клану оборотней, ибо ее случай больно уж необычен. Оборотнями становятся еще живые люди, те, кто смог выстоять – она же была превращена посмертно. Как вампиры – наверное, они тоже умирали… Она знала, как это – какая боль пронзает тело, что нет никакого света в конце тоннеля, нет сладости и покоя – лишь всепоглощающая боль, во сто крат сильнее всего земного. Интересно, умрет ли она еще раз? Или все же выполнит то, что ей предназначалось? Она многому научила юную ведьму Беате, показала ей правильный путь и открыла глаза на многие истины – достаточно ли этого, чтобы обрести покой? Нет. И это совершенное создание, стоящее сейчас перед ней – тому яркое подтверждение.
Richard Vaast: Ты никогда не сможешь забыть тот день Когда в одно мгновенье всё стало другим. Ты перестала ощущать себя живой И даже в зеркале образ твой окутал дым.© Пафос? Пафосные фразы? Что вы, Рихард ни капли не пафосный. Он совершенно не пафосный, плохое же у вас первое впечатление о его незаурядной и совсем-таки безобидной личности. Рыжеволосая оборотница сделала пару шагов вперед, он же так и остался стоять на месте, чуть прищуря глаза - все же, было интересно наблюдать за тем, как она была глупа. Пить кровь продавшей дьяволу душу не входило сегодня в его планы. - Меня зовут Абигайл. Он позволил ей подойти слишком близко. Так близко, что её прикосновение - холодные пальцы, коснувшиеся бледной кожи, обожгли его. Она изучала его, думала о каких-то глупостях, посылась восхищенные образы, а он ждал новой порции её голоса. Что-то подсказывало, что это не единственная их встреча, поэтому вампир решил, что может назвать ей свое имя: - Вааст, - голос уже не был холодным и отрезвляющим. Он стал мягче, глужбе, бархатистее, - Мое имя - Вааст. - после небольшой паузы, добавил, - Рихард. Неизвестно почему, но это существо казалось ему достоянным противником. Может быть, в недалеком будущем, им суждено будет встретится, и один из них будет вынужден порвать другому горло. Рихард сделает это за Кристиана, она - за свою веру? На сколько ему было известно, оборотни отвергали веру. Знала ли она Вольфа? Наверняка знала. В её глазах отражалась какая-то притупленная временем боль, запечатанная в самом укромном уголке её мертвого сердца. Странно, что-то продолжало подсказывать, что она знает много из того, что может помочь Черному Братству и Вааст, как Черный Валет, просто обязан узнать все что можно было узнать. Как? Вопрос несущественен. Раз уж Черный Король позволяет себе излишнюю синтиментальность, сдувая пылинки с Ля Флер, ему ничего не остается, как безропотно выполнять свою работу. Рихард провел рукой по её щеке, даже не обращая внимания на то, что его рука до сих пор находится в черной ткани перчатки. Она не могла в полной мере ощутить то тепло, что он стыдливо скрывает от окружающих, поэтому его уверенность сейчас непоколебимо чувствовалась во всех его движениях. - Ты не прирожденная оборотница. Но ты и не из клана Анхеля Вольфа. - она дрогнула, то ли от холодного ветра, то ли от того факта, что имя обортня было ей знакомо. - Твое сердце мертвое, но оно прячет боль. - Он рассказывал ей её же жизнь, совершенно не заботясь о том, что она чувствует от этого, - Что толкнуло тебя на сделку с Люцифером? Он был выше её намного, в данную секунду тенью нависнув над ней, он не ждал ответа. Скорее всего, она будет молчать, если не совсем глупа. Если же расскажет... То, что он узнает от этой рыжеволосой может послужить отличным козырем в борьбе Кристиана против Стефана Лихтгештальта.
Abigail: Он говорил, говорил, а перед ее глазами плясали в дьявольстком танце образы из прошлого, того, что она так старалась забыть. Прикосновение к ее коже, рука в черной перчатке, пристальный взгляд — будто он хочет ее душу вынуть, развернуть, изучить, а потом выбросить, как переработанный материал. - Рихард, - эхом, зачарованная, повторила кошка, а затем внутри что-то сломалось, и она, тряхнув гривой огненных волос, попыталась сделать резкий шаг назад, но, увы, не смогла, взглядом встретившись вновь с этим омутом ледяного бесстрастия и, о ужас, интереса где-то в глубине? - Зачем вам это знать? - твердо спросила оборотница, - да, я мертва, мертва полностью, и лишь один факт, - она непроизвольно коснулась ладонью малахитового амулета, - поддерживает во мне жизнь. Кто вы, чтобы судить об этом, чтобы расспрашивать? - вдруг она сощурилась, и хитро улыбнулась — поклянитесь, что не причините мне вреда! Клянитесь, - чуть ли не шипя, а затем более мягче, - и тогда, обещаю, я расскажу вам все, о чем только спросите. Очередной порыв резкого ветра заставил оборотницу вновь передернуть обнаженными плечами. Казалось, она вовсе забыла приодеться, завернувшись в первое, что попалось ей под руку. Но в этом вся Абигайл — порой, она даже сама не ведала, когда же ей захочется перевоплотиться.
Richard Vaast: Он смотрел на неё беспристрастно, холодно, обыденно. Она - всего лишь оборотень, животное, которое сбрасывает свою шкуру в полнолуние. Хотя нет, она - это нечто другое, интересное. Но у него не было времени играть по её правилам, совсем скоро нужно будет возвращаться на кладбище. Шварц, да будь неладна эта его чертовка Эстель, становился все слепше и слепше из-за своей страсти и ненависти к Лихтгештальту, что не замечал обыкновенных вещей - ряд недовольных в братстве возрос, но никто не решался бросить ему вызов. Потому что сначала всей этой швали придется пробиваться через нижестоящие карты, и, в конце концов, встретиться с Ваастом лицом к лицу. И не позавидую тем, кому это удалось, да и позавидовать уже некому - им придется по полной программе испытать на себе "милость" Черного Вальта. А если его ещё и разозлить перед этим... Рыжая девушка Абигайл теребила медальон, в котором Вааст тут же признал малахит. Неужели убить её будет так просто? Он повел бровью, ухмыльнулся и, пару раз подвигав пальцами руки, будто бы разогревая их, произнес: - Поклясться? - он рассмеялся, бархатисто, самоуверенно, завораживающе, - Заставить меня поклясться в чем-либо может только мой Король. Даже моей... - он поморщился, будто бы от зубной боли, - Королеве, - это слово он буквально выплюнул, - не под силам привить мне свою веру. И во что только может верить эта развратная женщина? Он смахнул с лица прядь волос: - Я не имею ни малейшей причины к тому, что бы клясться вам в чем-либо, Абигайл, - он смягчил интонацию, отточил её до совершенства, - но поверьте, наступит тот день, когда вы пожалеете, что не рассказали все сами, - Его лицо оставалось беспристрастным, спокойным, мягким, красивым. - Между прочем, у вас красивое платье, - ухмылка, - чем-то напоминает занавески в комнате Кристиана. - он слегка наклонил голову в поклоне, - Доброй ночи вам, Абигайл. - И развернулся, намереваясь дальше искать Короля и его без трех дней "Королеву"
Abigail: Король, Королева, вера... Мысли бились в голове испуганными бабочками, что-то подсказывало, что нужно скорее трансформироваться и как можно быстрее уносить ноги, домой, к камину и теплому чаю с молоком. Однако, безумие, уже который раз, взяло верх над этой сумасбродной девицей. - Я пожалею? - и она рассмеялась, но довольно тихо, словно каркающе-хриплым смехом, - расскажи я вам это просто так, вы тут же убьете меня. И я еще об этом пожалею? - в глзах мелькнула грусть, печать времени, того бремя, что лежит на ней... Идти против брата, сделать все, чтобы убить его — это ли не проклятие? Если бы только знал, Рихард... - Хэй! - она резко побежала вперед, и вновь перегородила путь вампиру, - ну надо же мне как-то одеваться! Боюсь, обнаженная женщина в этих лесах не послужит никакой морали, - и она, потоптавшись на месте, все же решилась и легонько потянула Вааста за рукав, - вам так нужно идти? Не будь вы вампиром, я бы действительно рассказала вам одну увлекательную историю, - Абигайл обеозуживающе улыбнулась, - а так как я оборотень.... Кстати, раскрою часть карт первой, - она фыркнула, будто принюхиваясь, а затем продолжила — здесь фигурировало имя Анхеля Вольфа... Что ж, я знаю кто это, но не имею с ним ничего общего. К тому же, у меня не совсем обычное для их общины тотемное животное, чтобы так вот просто примкнуть к нестойным волчьим рядам... - она задумалась, кусая губы, - а вы, как я поняла, служите своему Королю, верно? И каково это? - кошка сделала еще шаг, заглядывая в холодные глаза вампира, - когда одни только приказы, никакой свободы, лишь планы действий, редкая похвала, постоянное напряжение... У вас есть женщина, Рихард? - вдруг спросила Абигайл, рассмеявшись. Пусть лучше думает, что я сумасшедшая...
Richard Vaast: Он действительно сделал шаг вперед, но она остановила его. Вааст, надо признаться, ожидал этого. Стоит только женщине - не важно, кем она была, натолкнуться на интересного собеседника, как она тут же сделает все, лишь бы его не потерять. Обыкновенная психология, которая безотказно действует в любой ситуации. - Вы так сильно хотите поговорить? - он стоял к ней в пол-оборота, сощурив глаза словно хищник, - Что ж, - она смотрела на него не отрываясь, он же, за одну сотую секунды оказался на ветке небольшого дерева, что росло сразу за её спиной - все же, они летели несколько суток без перерыва и на палящем солнце. Кристиан иногда слишком импульсивен и забывает, что не у всех в Братстве тотальный пофигизм на свою жизнь, но слово Короля - это закон, за нарушение которого будет, мягко говоря, очень больно. - Тогда я уделю вам немного своего внимания. - расскажи я вам это просто так, вы тут же убьете меня. Он снова бархатисто рассмеялся, - Ну что вы, мадам, вы не представляете для меня никакого интереса, ни угрозы для Братства подавно. Сегодня я вас не убью, я обещаю. Подул легкий ветерок. Хотя, не смотря на его легкость, он был достаточно холодным, чтобы тело его собеседницы покрылось мурашками. Это было странно - она же по своей сути мертвая. Неужели её кожа что-то чувствует? Для Вааста контраст температур не играл никакой роли. Он продолжал сидеть на ветке, облакатившись спиной на ещё одну - что-то подобное креслу - удобное и не смешное одновременно. Давал о себе знать легкий голод и чувство того, что этот разговор - пустая трата времени. Но другая часть сознания кричала, что, раздобудь он кое-какие сведения о деятельности иепископа Стефана, выбраться из этого чертова места будет уже проще. Он закрыл глаза, будто бы обдумывая ответ на заданные вопросы. - Я не предпологал, что стая Вольфа смогла разрастись настолько, что повсюду будет пахнуть псиной, - он брезгливо скривился, - И он все ещё на что-то надеется? - сам для себя, нежели для Абигайл, произнес Вааст. И вот снова - он пропадает на несколько секунд из восприятия, застывая бездвижной статуей; мысли в голове упорядочены и собраны как всегда, рука по привычке теребит край перчатки - жест генерации мыслей, разложения информации по полочкам. - а вы, как я поняла, служите своему Королю, верно? И каково это? Когда одни только приказы, никакой свободы, лишь планы действий, редкая похвала, постоянное напряжение.. Он холодно посмотрел на неё, но все же ответил, - Мой Король - это тот, ради которого я могу отдать свою жизнь. Но порой даже он слишком импульсивен и легкомысленен и принимает поспешные решения, которые могут привести всех к гибели, особенно если это касается Черной Дамы. - он хмыкнул, - Его приказы - знак его доверия. Его доверие - это высшая похвала. Он удивленно поднял бровь, когда речь зашла о женщине. Его никогда не интересовали женщины, а некоторые даже раздражали своей вульгарностью, истеричностью, коварностью. - Вы можете стать ею в любую секунду, только скажите, что хотели бы, - его глаза блеснули как-то... по-новому? Не отрешенно, не холодно, как-то.. хитро?
Abigail: Братство, опять все разговоры только что о подчинении. Абигайл это довольно угнетало, ибо по натуре своей, она являлась никем иным, как просто-напросто блудливой кошкой, которой не то, что чужды – просто глубоко до лампочки все эти разговоры о верности и прочем послушании. Хотя, до боли странно – ведь-то и она сама подчиняется своей хозяйке! Нет, дорогие мои, здесь иные мотивы – прежде всего, на землю эту рыжеволосую чертовку вернула жажда мести, а не какие-то прочие высокие чувства. Она должна была убить Стефана – вот она, истинная цель контракта. И тогда она снова обретет душу и земную жизнь, перестав быть бессмертной машиной для убийств. Да уж, весьма умелый ход – если убить ее сейчас кому-то построненнему, не Стефану Лихтгештальту – она просто на неделю-другую станет кошкой, но ни в коем разе не погибнет. Но все равно неприятно, конечно. Спрашивается, а почему же тогда она не хотела поделиться своей историей с герром Ваастом? Ответ прост, дорогие друзья – да из вредности. И поэтому сейчас, понимая, что ее игра на грани фиаско, рыжеволосая решила слегка изменить приоритеты, и все же добиться от своего собеседника чего-то… Чего-то. Сама даже до конца не понимала, зачем ей это все, однако, слушая рассказы Вольфа о том, какие опасные эти «братья-сестры», она не раз задумывалась – как было бы здорово, договорись она с ними о сотрудничестве. Не поймите неправильно, она ничуть не предавала Анхеля, напротив – отграждала четырехлапого от ненужных ему неприятностей. Пусть себе крутит амуры с ее хозяйкой (уж что что, а Абигайл точно не слепая – не раз замечала, какие томные взгляды этот серый бросал на Беате), а она позаботиться о его врагах… - Я бесконечно рада, что сегодня вы не собираетесь лишать меня этой ничтожно земной жизни, - усмехнулась Абигайл, нарочито увлеченно разглядывая свои ногти, - поэтому, вы сами подписались на некую… - она на секунду задумалась, подбирая подходящее слово, - ммм, исповедь. Не против? – мгновение ока, и она вновь оказывается рядом с Рихардом, сидя на ветке и беззаботно болтая ногами, как маленькая шаловливая девчонка. - О, какое заманчивое предложение! Чего бы я хотела… - девушка прикусила губу, и, смотря на вампира, вдруг выпалила, - а покажи клыки? – в голосе скользнул задорный тон, а глаза заблестели в предвкушении. Рихард тут же оскалился – не сколь потакая этой наглой девице, а сколь просто выражая свое недовольство этой бессмысленной просьбой. Однако, эффект оказался именно таким, как и ожидалось – рыжеволосая, в восторге, чуть не подпрыгнула на ветке. - Ого! Я уважаю вас все больше и больше! – черт возьми, как же легко она переходит с вежливо-должного «вы» на панибратское «ты», и обратно, - однако, я же пошутила – и она картинно надула губы, - на самом деле, я хочу далеко не это. Кстати, - она вдруг усмехнулась, смахивая с лица огенную прядку, - а может, возьмете меня как-нибудь на охоту? Да-да, и не удивляйтесь вы так! – рыжая махнула рукой, - я не обычный оборотень, и тоже могу пить кровь, хотя, мне вообще не требуется еда, ибо жизненных сил нет, и поддерживать нечего. Порой она даже жалела, что не знакома с вампирами, - ее всегда притягивала эта неземная красота, грация, изящество и шарм, которыми буквально пропитанны эти неземные существа. У них с ней много общего – прекрасный способ подружиться. И вот, наконец, представился превосходный случай, чтобы исправить это досадное недоразумение. - Да, - задумчиво протянула девушка, сосредоточив взгляд где-то на губах Вааста, - женщины порой прекрасно расслабляют, если ты понимаешь, о чем я. А бессмертные даже не устают вовсе, - она говорила о таких вещах, от которых обычные дамы тут же покрывались румянцем, а голос ее даже ни разу не дрогнул, и она не отвела взгляда. Неужели такая искушенная? - В общем, выбор за вами. Я могу рассказать многое, все, о чем спросишь. Может, к финалу сией афтобиаграфичной повести мы даже придем к своего рода консенсусу… - поизнесла Абигайл, задумчиво теребя край подола, если сие можно было назвать таковым, - и еще - вполне себе можешь попробовать меня на вкус, я быстро восстанавливаюсь, - короткий смешок. Издевается? Ничуть...
Richard Vaast: Вааст не сменил положения, ни одна эмоция не отразилась на его лице и тем более он совершенно никак не удивился тому, что оборотница грациозно оказалась на ветке рядом с ним. Он слушал её внимательно, а это значит, что она заинтересовала его, хотя было в ней что-то, что Вааста отталкивало, но он пока не разобрал что. Какая-то гнильца, запах, присущий Святой Церкви, но она же тоже их враг, если обращается в кошку? Черную кошку, если нюх на оборотней у него ещё не затупился. Черные кошки - ведьмовские кошки, чаще всего даже обычные черные представительницы кошачьих предавались огню и уничтожению, как угроза Святой Земле. А тут. Что-то ему не нравилось в ней и он не мог понять что. Обмана в ней он не заметил, она была на удивление дружелюбна с тем, кто может убить её хозяйку. Узы контракта он увидел на её плечах - тонкая ленточка, невидимая, но энергетически очень сильная. Скорее всего контракт с женщиной - оборотницы не любят мужчин. Вот так новость, чтобы узнать что-то о противнике, Ваасту требовалось совсем не много времени. Он снова кинул на неё скользящий взгляд и тонкий слух уловил недалеко звук вонзающихся в горло клыков. Кристиан, вероятно Так тихо умел работать только его Король. - ...ммм, исповедь. Слово "исповедь" резануло слух, так что Вааст резко вдохнул носом воздух. Подул прохладный ветер, прошелестели листья на деревьях, мимо что-то прошуршало - обычный лес, если не знать, что в нем живет полный дом нечести, от вурдалаков до троллей. Хотя, на счет последних Рихард сомневался. Слишком заметны... хотя бы по запаху. - Исповедь? - Вааст посмотрел на Абигайл стеклянными глазами. - Я думал делами исповеди в Шварцвальде занимается преподобный Стефан. Запах его костров уже достиг этого места. - Вааст немного грустно окинул взглядом непримечательную местность вокруг них. - Так есть ли смысл рассказывать щипательные истории тому, у кого нет сердца? Она попросила его показать клыки и Рихард оскалился больше от неожиданности просьбы, чем от желания её выполнить. - Женщины наисквернейшие существа, и мертвые и живые. Они могу дать только потомство или принести себя в жертву для более сильных особей. Поэтому мне они не интересны, если вы понимаете, о чем я, - вернул он ей её же обращение. Вааст был самодостаточным, откровенно скучным в плане любви. Если через постель Короля прошло очень много женщин за его не короткую жизнь, Вааст явно не был рожден для плотских утех. К тому же иметь такую связь - разорвать партнера изнутри. Хотя если партнер итак мертв... В любом случае Рихард не находил в этом ничего привлекательного. - Вы не похожи на героиню добрых детских сказок, Абигайл. Не боитесь быть обескровленной до такого состояния, что ваша регенерация сыграет с вами злую шутку? - он говорил серьезно, и она должна это понимать. Когда на тебя нападет стая голодных, неопытных вампиров, не в состоянии удерживать собственную жажду, вскоре даже от мертвого тела может остаться сосуд. И пить кровь мертвого существа, тоже самое. что питаться травой - вкуса никакого, питания никакого - Иллюзия, прах. Вааст сорвал с дерева средних размеров лист и через мгновение он вспыхнул в его руке, разносясь по округе прахом. Наглядный пример? Скорее просто скука и потеря драгоценного времени. - Охота не однозначное дело. Нам нельзя убивать больше, чем нам позволено, иначе мы вызовем подозрение Святой Церкви. А Король хотел бы устроить преподобному небольшой сюрприз, - Вааст улыбнулся уголками губ и обернулся к оборотнице, - Почему вы оставили свою подопечную, Абигайл? Кому, как не вам знать, в какой она сейчас опасности. Он знал, что Черный Король скоро возвратится на кладбище. Поэтому Вааст решил присоединиться к нему по дороге. Главное, чтобы эта настырная оборотница не увязалась за ним следом. Судя по всему, она не представляет никакой ценности.
Abigail: При одном только упоминании имени «его святейшества» Абигайл не могла сдержать скептичной ухмылки. Да уж, эка невидаль – инквизиция! Да их сейчас, как собак нерезаных! Повсюду эти хмыри, и стоит только сделать опрометчивый шаг, как тебя тут же сцапают и уволокут на костер… Да, дорогая, но ты начисто забываешь о том, кто такой Стефан, - язвительно откликнулось собственное альтер-эго, - тот самый инквизитор, который сжег тебя, из-за которого ты здесь… О, сколько раз во снах ты казнила его самым из изощренных способов, отрывала голову, распарывала живот, выкалывала глаза? И не надо притворяться, что тебе все равно, ведь если и есть шанс быть понятой и поддержанной – так это именно сейчас. Оборотница вздохнула, кусая губы. - Знаешь, а ведь именно из-за преподобного Стефана, - она скривилась, - я такая, как сейчас. Он был моим братом когда-то, - без тени улыбки на лице, на абсолютно серьезной волне, - так что не упоминай при мне больше это имя, иначе, м-м-м… Реакция может последовать куда более резкая, - она усмехнулась, переводя невидящий взгляд куда-то вниз, - однако, вы упомянули о некоем сюрпризе… Если он подразумевает за собой вынимание этой занозы из задницы, то я хочу поучаствовать в этом деле, м? - она оставила без внимания эффектные рассуждения вампира о женщинах и крови, однако, пылающий лист ее заворожил. Столь символично и мимолетно – то самое пламя, которое не спалит тебя дотла, только обожжет, поселившись фееричным отблеском на краю сознания. Красиво, черт побери. - Ты не сможешь меня убить, выпив всю кровь, уж слишком широкие условия у моей сделки, - задумчиво пробормотала Абигайл, наблюдая за полетом пепла, который уносил с собою прохладный ночной ветер, - а что до моей подопечной… Она сейчас находится в надежных руках, - усмехнулась девушка, перед глазами которой тут же предстал образ Анхеля, - но ты прав, и в скором времени мне уже нужно будет возвращаться… Но пока хочу спросить, - осторожно начала рыжеволосая, поднимая глаза на вампира, - где мне найти твоего короля? – да, вот так резко, и прямо в лоб. Зачем? О, ответ очевиден, ведь они только что так замечательно поболтали о Лихтгештальте, о сладкой мести и головокружительной воображаемой победе над ситуацией. Так почему бы, черт побери, ей не примкнуть к существам столь сильным, которые помогут в таком тонком деле? Прямо апофеоз всей ее жизни! Что ж, слабость гения – нужда в аудитории. Аудитория, к слову, была самая подходящая для проникновенного излияния мыслей. Конечно, можно было бы сейчас впиться в него, и истерично орать, мол, отведи ты меня к королю, мертвечина эдакая! Но здравый смысл тут же отбраковал такое развитие событий, а разум так и вовсе тихо хихикал в уголке сознания. Нет, здесь нужно было действовать тонко, по-особому, с подходом. Нужно заинтересовать его, показать, что ты тоже что-то умеешь, а не хочешь быть бесплатным приложением к победителю. Так что следовало собраться с мыслями, потому как судя по тому, как прислушивался вампир, он пытался уловить местонахождение своих, и скоренько так ретироваться, оставив леди в одиночестве сидеть на ветке да болтать ногами. А вот не дождешься! И не уйдешь так просто. Вновь наиочаровательнейшая улыбка, обнажающая клыки, которые, увы, не убирались.
Richard Vaast: Какое интересное развитие событий! Преподобный Стефан - земной брат этой оборотницы? Надо же, а может в ней все же есть что-то, достойное внимания? - Лихтгештальт? Стефан Лихтгештальт, кто бы мог подумать, что у него когда-то была семья. - Вааст говорил без удивления, которое, по идее, должно было присутствовать в его словах, но нет, абсолютная холодность эмоций. - У вас, кажется, зуб на прошлого родственника? - Глаза Вааста опасно сверкнули, но может... показалось? Выражение лица все так же непроницаемо. - Руках? Вы хотели сказать в лапах? - специфический запах Вольфа удалял в нос с каждым порывом ветра, идущему с жилой части города. - Мой Король сам найдет тебя, если вы будете ему интересны. - Рихард провел рукой по своим волосам, снимая с них остатки пепла. - Если вы намекаете на "не устроите ли вы мне встречу?", я вынужден отказать вам. Какой бы "светлой" не была ваша цель, вы можете быть опасны для Братства. На долю мгновения Вааст представил себе эту встречу. Она была бы полезна, возможно, если бы Кристиан уже отыскал себе новое место обитания, вместо того, чтобы развлекаться с Дамой, но приводить оборотницу на кладбище... Тем более, не просто оборотницу, а знакомую Анхеля Вольфа и сестру Стефана Лихтгештальта! Да Кристиан собственноручно вопьется ей в горло как только услышит, что в ней некогда пульсировала кровь его врага! Так что о подобной встречи сейчас и речи быть не должно. - Но если вы хотите, я могу рассказать ему о нашей замечательной встрече. Быть может он навестит вашу подопечную, раз вы так желаете встречи с ним., - Странная улыбка - то ли шутка, то ли нет, тем временем Рихарду было правда нужно скоро возвращаться домой.
Abigail: Осень, пожалуй, самое живописное из всех времен года, по мнению многих поэтов и писателей, любящих воспевать красоту природы. Что до Абигайл, то оборотница всегда умудрялась найти даже в этой частичке прекрасного маленькую крупицу циничности и скептицизма, щедро приправленную ядовитым сарказмом. Да, эта рыжеволосая дама частенько позиционировала себя как мисс «само совершенство» и «преклоните передо мною колени» - наверное, именно это желание власти да чувство зашкаливающего собственного достоинства сделали из всеобщей любимицы некоего козла отпущения. Но не стоит о грустном – иначе собеседник, столь скупой на проявление эмоций, и вовсе начнет зевать в ее скромном обществе. Интересно, неужели все вампиры такие… Каменные? Мысли бьются в голове испуганными мотыльками, пульсирует нотка «и не вздумай даже этого делать», и наконец сознание, поклонившись в изящном пируэте, вдруг сдается. - У него была семья, несомненно. Но благодаря его усилиям семьи той вскоре не стало, - хмыкнула Абигайл, - конечно, ведь именно он меня и убил когда-то. И явно не в моих правилах прощать подобные вещи, так что я сделаю все возможное, - и даже невозможное, - чтобы отомстить, - выпалила вдруг оборотница, ловя холодный и проницательный взгляд Рихарда. Черт побери, и бывают же такие совершенные создания, которые смотрят на тебя так отрешенно-прекрасно, не показывая ни одной эмоции, черт, даже не один мускул не дрогнул на его безупречном лице! Он был застывший, мертвый, ненастоящий, будто высеченный из мраморной скалы. Но уговорить его было крайне необходимо. - Руках, лапах, - усмехнулась оборотница, откидывая со лба прядь огенно-рыжих волос, - это уже не мое дело. Главное я знаю, что она в безопасности. Но вернемся к вопросу, - Абигайл провела язычком по пересохшим губам, - и чем же я могу быть опасна? – горькая усмешка, - ведь я даже и не оборотень, а так – перевертыш. И я в меньшинстве, не говоря уж о том, что я – женщина, - девушка страдальчески-театрально закатила глаза, - Рихард, я прошу вас… - осторожно и будто бы несмело кончиками пальцев дотронуться до его ладони в черной перчатке, - от этого зависит моя жизнь, на которую вам, собственно плевать, - она горько усмехнулась, - но вам не плевать на короля, которому я могу оказаться полезной, ведь Стефан – мой родной брат, и я многое могу вам поведать о нем, все его роковые ошибки, привычки, особенности… Ведь он простой человек, убить которого будет легко, если мы объединим усилия, - голос переходит на едва слышный завораживающий шепот, - вам нечего бояться, я не смогу никому навредить… Однако, здравый смысл прыгал прямо перед ней, и размахивал руками – мол, дурная женщина, ты что творишь вообще? Совсем с ума сошла, соваться к вампирам?! Ты даже не знаешь, сколько их там! Плевать. Абигайл была настроена крайне решительно.
полная версия страницы